Неточные совпадения
Хлеб был в самом деле ужасный. При взломе он отсвечивал на солнце мельчайшими капельками воды,
прилипал к пальцам и имел вид грязной, осклизлой массы, которую неприятно было держать в
руках. Мне было поднесено несколько порций, и весь хлеб был одинаково недопечен, из дурно смолотой муки и, очевидно, с невероятным припеком. Пекли его в Ново-Михайловке под наблюдением старшего надзирателя Давыдова.
— Прошу вас, — ближе
к делу! — сказал председатель внятно и громко. Он повернулся
к Павлу грудью, смотрел на него, и матери казалось, что его левый тусклый глаз разгорается нехорошим, жадным огнем. И все судьи смотрели на ее сына так, что казалось — их глаза
прилипают к его лицу, присасываются
к телу, жаждут его крови, чтобы оживить ею свои изношенные тела. А он, прямой, высокий, стоя твердо и крепко, протягивал
к ним
руку и негромко, четко говорил...
Дрожа от холода и брезгливо пожимаясь, Егорушка стащил с себя промокшее пальто, потом широко расставил
руки и ноги и долго не двигался. Каждое малейшее движение вызывало в нем неприятное ощущение мокроты и холода. Рукава и спина на рубахе были мокры, брюки
прилипли к ногам, с головы текло…
Ее погибель — это осуществленная песнь плена вавилонского: играиъйте и пойте нам песни сионские, — говорили иудеям их победители; но печальный пророк отозвался, что не в рабстве можно петь священные песни родины, что лучше пусть язык их
прилипнет к гортани и
руки отсохнут, нежели примутся они за гусли и запоют сионские песни на потеху владык своих.
Он начал резать кубик. Мигом закипело дело в его
руках, и пока кавказец, обливаясь потом, тяжело дыша, дорезывал первый кубик, Луговский уже докончил второй. Пот лил с него ручьем. Длинные волосы
прилипли к высокому лбу. Ладонь правой
руки раскраснелась, и в ней чувствовалась острая боль — предвестник мозолей.
Сумма расходов простиралась до шестисот тысяч рублей ежегодно, а за сорок лет его экономского служения у него, значит, обратилось до двадцати четырех миллионов, но
к рукам ничего не
прилипло.
Жена сунула в
руку его огурец и тяжёлый кусок хлеба; огурец был тёплый, а хлеб
прилип к пальцам, как тесто.
— Оставь, ребята, оставь, ничего! — махнул он
рукой, входя в камеру. За ним вошел начальник этапа, болезненный и худой офицер, да еще два-три молоденьких прапорщика конвойной команды. Фельдфебель, молодцевато выпятив грудь, вынырнул из темноты и мгновенно
прилип к косяку вытянутой фигурой.
Но не тут-то было. Он
прилип к нам, как клей-синдетикон. Он кидался то
к Нелюбову, то ко мне, тряс нам
руки, заглядывал умильно в глаза и с жаром уверял, что он любит искусство. Нелюбов первый дрогнул.
— А забыл, что в Печерском патерике про него пишется? Про сей самый цветок, именуемый «лепок»? Это он самый «лепок» и есть, — говорила мать Аркадия. — Видишь,
к пальцам
прилип!.. Вымой руки-то скорей, вымой… Хоть из колдобинки зачерпни водицы, вымой только скорее.
В старину был пастух; звали его Магнис. Пропала у Магниса овца. Он пошел в горы искать. Пришел на одно место, где одни голые камни. Он пошел по этим камням и чувствует, что сапоги на нем
прилипают к этим камням. Он потрогал
рукой — камни сухие и
к рунам не липнут. Пошел опять — опять сапоги
прилипают. Он сел, разулся, взял сапог в
руки и стал трогать им камни.
Очнувшись, он увидел себя в своей постели, раздетым, увидел графин с водой и Павла, но от этого ему не было ни прохладнее, ни мягче, ни удобнее. Ноги и
руки по-прежнему не укладывались, язык
прилипал к небу, и слышалось всхлипыванье чухонской трубки… Возле кровати, толкая своей широкой спиной Павла, суетился плотный чернобородый доктор.
На днях косил он в саду траву для конюшенных лошадей. Коса резала медленно и уверенно, казалось, она движется сама собой, а дедка Степан бессильными
руками прилип к косью и тянется следом. Лицо его было совсем как у трупа.
Он то и дело целовался, и всё по три раза, брал под
руку, обнимал за талию, дышал в лицо, и казалось, что он покрыт сладким клеем и сейчас
прилипнет к вам; и это выражение в глазах, что ему что-то нужно от Подгорина, что он о чем-то сейчас попросит, производило тягостное впечатление, как будто он прицеливался из револьвера.
Наполеон только приложил крест
к груди Лазарева и, пустив
руку, обратился
к Александру, как будто он знал, что крест должен
прилипнуть к груди Лазарева.